Клад доктора Загребаева


На Гороховом поле в Магадане зарыт чемодан с драгоценностями японских офицеров.

История пребывания на Колыме японских военнопленных до конца не изучена – слишком мало свидетельство тех лет осталось в памяти людей, а японских переводных мемуаров о пребывании здесь солдат армии Императора практически нет

Но «Вечерний Магадан» получил любопытное письмо от потомка узника наших лагерей Ивана Зюца, проживающего в Канаде, который рассказал об удивительной встрече его деда Якова Зюца с врачом Павлом Загребаевым. В бытность работы доктором в санпункте приема военнопленных Загребаев осматривал прибывших японцев и принимал личные вещи, в том числе перстни, кольца, цепочки и прочие драгоценности. Именно с этими вещами он как-то раз и вышел из конторы. Обстоятельства этого события со слов деда и записал Иван Зюц.

В 1945 году в Магадан прибыл первый этап японских военнопленных. По распоряжению начальника Дальстроя инженера-полковника М. В. Грушина в Магадане шли работы по определению и размещению прибывающих солдат. К концу октября в бухту Нагаева прибыл последний корабль с 468 японцами, среди которых было много офицеров. После выгрузки все они проходили обязательный контроль в сан­участке порта, начальником которого был капитан Павел Загребаев.

«Согласно японской традиции, в бой военные шли не только в лучшей форме, но и со всевозможными амулетами, драгоценными камнями, оправленными в перстни, которые должны приносить удачу. К этапируемым японцам, в отличие от репрессированных советских граждан, относились бережно и на этапах забрали только оружие. Ведь держать вечно на Колыме их не планировали, а руководство партии, глядя в перспективу, решило отпустить пленных после нескольких лет ради сохранения отношений с побежденным соседом. Поэтому и условия содержания японцев были значительно лучше и комфортнее», – пишет автор книги «Самураи на Колыме» историк Игорь Козицкий.

Однако в пункте санконтроля они были обязаны раздеться и сдать все ценности, которые конторщики переписывали и складировали в специальные хранилища. После «отсидки» японец получал свой «мешок» с содержимым – с тем, что было при нем до прибытия на Колыму.

В этот последний этап, как всегда, начальник санчасти Загребаев проводил медконтроль прибывших, а помощники аккуратно складировали ценности.

«Тут ему и пришла мысль взять часть драгоценностей понемногу из каждого куля, смешать со своими вещами в чемодане и уплыть с ним на пароходе на «материк», – рассказывает в письме Иван Зюц, – ведь предварительное хранилище было прямо в пункте санконтроля, от которого у него как у начальника были ключи – в случае пожара вынести документы. Ночью, после того как все ушли, он остался в конторке и произвел операцию – развязал мешки, взял много драгоценностей, а на место для весу положил камней. Печать и сургуч конторщики оставляли тут же в хранилище, так что после он просто заново проштамповал каждый мешок, скрыл следы».

Но куда девать чемодан? Ведь доктор жил в портовом общежитии, откуда легко могли украсть и чемодан, и все содержимое. Тогда он и решил его закопать.

«Место искал недолго, в конце концов решил остановиться на поле, что за рекой Магаданкой в окрестностях города. Именно там он и зарыл чемодан до момента отправки парохода на «материк»???– через полгода, в начале апреля, он планировал из Магадана уехать.

Но не получилось, через 2 месяца во время потасовки со следователем НКВД в общежитии Павел сильно того избил. Следователь получил закрытую черепно-мозговую травму и умер, не приходя в сознание. А Загребаеву суд по суровой 136-й статье (умышленное убийство, совершенное из корысти) дал 8 лет лишения свободы. Он попал в Дукчинский лагерь, но быстро стал «доходягой», через год заболел туберкулезом и попал в больницу для заключенных на 23-м км???– умирать. В одной палате с ним и лежал Яков Зиц.

«Дед рассказывал, что Загребаев перед смертью только и говорил про этот чемодан, сколько в нем было добра. Очень жаловался, что не сможет забрать и пожить «как человек». В последнюю ночь перед смертью, когда спазмы усилились, он сказал деду, чтобы тот обязательно выкопал его и взял себе. Назвал место – в районе ручья, что бежал к Магаданке, под тремя соснами, которые образуют аккуратный треугольник, прямо в середину и закопал. Деда амнистировали в 53-м, и, конечно, он ничего не выкопал, но эта история в нашей семье передается из поколения в поколение. Если вдруг кто-нибудь найдет тот клад, было бы любопытно посмотреть на эти невероятные богатства. Попробуйте, может быть у вас получится».

Редакция «ВМ» решила опубликовать текст письма, ведь если все описанное правда, то клад Загребаева и вправду по-прежнему лежит под теми соснами. Естественно, ландшафт изменился, но чем черт не шутит, может, у кого-то и получится его откопать.

Клад доктора Загребаева

Автор:  Игорь Белов "Вечерний Магадан"




  • bowtiesmilelaughingblushsmileyrelaxedsmirk
    heart_eyeskissing_heartkissing_closed_eyesflushedrelievedsatisfiedgrin
    winkstuck_out_tongue_winking_eyestuck_out_tongue_closed_eyesgrinningkissingstuck_out_tonguesleeping
    worriedfrowninganguishedopen_mouthgrimacingconfusedhushed
    expressionlessunamusedsweat_smilesweatdisappointed_relievedwearypensive
    disappointedconfoundedfearfulcold_sweatperseverecrysob
    joyastonishedscreamtired_faceangryragetriumph
    sleepyyummasksunglassesdizzy_faceimpsmiling_imp
    neutral_faceno_mouthinnocent

При комментировании тех или иных материалов запрещены:
Призывы к войне, свержению существующего строя, терроризму. Пропаганда фашизма, геноцида, нацизма. Оскорбления посетителей сайта. Разжигание межнациональной, социальной, межрелигиозной розни. Пропаганда наркомании. Публикация заведомо ложной, непроверенной, клеветнической информации. Содержащие ненормативную лексику. Информацию противоречащую УК РФ.






Колымские колонки